Капитан Рудольф М. сидел, свесив ноги наружу, в кресле второго пилота десантного вертолета, и с равнодушным видом (при помощи которого он пытался скрыть отвращение) осматривал скудные результаты облавы — автомобильный аккумулятор, мятый китель с майорскими погонами и полуоторванными рукавами и лейтенантика, который сейчас сидел перед ним на корточках. У лейтенантика руки были связаны за спиной его же собственным ремнем, а рот накрест заклеен черной тканевой изолентой. Витки такой же изоленты можно было заметить на клеммах аккумулятора. Пистолета и планшета с картой у лейтенантика, конечно же, при себе не было. Также на нем не было кителя.
Полковник стоял навытяжку перед вертолетом. Полковнику было очень некомфортно. Во первых, ему очень неприятно было подчиняться капитану. Во вторых, еще неприятнее было перед этим капитаном так убедительно облажаться. Он переводил глаза с Рудольфа на лейтенанта, время от времени порывался что-то сказать, но так и не решался.
Наконец, Рудольфу надоело держать паузу:
Товарищ полковник, отклейте ему изоленту, если не трудно.
Полковник был рад, что ему доверили хотя бы это. Лейтенантик похлопал глазами, но ничего не сказал.
Итак, товарищ лейтенант, рассказывайте.
Т... товарищ капитан... в общем...
Вас так учили обстановку докладывать?
О... хорошо, обстановка. Мы прочесывали третий квадрат, и тут он выходит из-за угла...
Стоп, с этого места, пожалуйста, подробнее. Вы прочесывали... сколько вас было? Взвод?
Т... так точно.
А его сколько было?
О... один, товарищ капитан.
И как так получилось?
Там местность неудобная — вмешался полковник. - Забор, склад, и стенка вот так. Солдаты его буквально на секунду из поля зрения потеряли.
На секунду — повторил Рудольф. - Понятно. Вы инструктировали личный состав, что даже на секунду....
Так точно, товарищ капитан.
Товарищ лейтенант, вас инструктировали, что нельзя ни в коем случае терять из вида друг друга?
Т... так точно, товарищ капитан...
И что?
Н... ну, так получилось...
Понятно. Ладно, продолжайте. Выходит он из-за угла. Какой он из себя?
Чуть выше среднего роста, выглядит таким... спортивным, но не накачанный, скорее как легкоатлет. Лицо тряпкой замотано, через плечо скатка шинели, в офицерской фуражке и кителе с майорскими погонами, и еще сумка через плечо, довольно тяжелая.
Теперь уже с лейтенантскими. Понятно. Дальше?
Еще у него было такое ружье... Странное, ствол длинный и поперечные перекладины....
Какие еще перекладины?
Длинные такие, сантиметров... - он показал руками расстояние сантиметров тридцать. - Самая дальняя чуть подлиннее, а передние все уже, уже...
Сколько всего перекладин?
Штук пять или шесть, я не посчитал. И еще, оно какое-то ржавое было и по моему самодельное.
Ружье. Самодельное. Интересно. И что дальше было?
И он говорит: это транк... или транглюкатор, я не расслышал, в общем, и говорит фонарь выключи, снимай ремень и китель.
И ты снял?
А что было делать?
Рудольф задумался. Интересно, чем он реально был вооружен? Если оружие с Земли, то почему оно выглядело самодельным и ржавым? Длинный ствол, поперечные перекладины... черт возьми, это не ружье никакое, а, скорее всего, просто самодельная направленная антенна. Тридцать сантиметров... ну да, УКВ-диапазон, причем как раз тот же самый. Мы еще удивлялись, почему он говорит, вроде бы, со стационарной орбитой, а сигнал такой слабый.
Что он еще сказал?
Спросил, есть ли в планшете карта. Я сказал да. Он забрал планшет.
Что еще?
Ничего... Нет, уже когда уходил, положил меня лицом на землю, и сказал — считай до ста, если что — я могу видеть в темноте, транклюкатор тебя через стену пополам разрежет. И больше я его не видел.
Рудольф не мог не признать остроумия и наглости противника. Интересно, его способность видеть в темноте — такой же блеф, как и «транклюкатор»? Или... Раз они там изобрели гиперпривод, значит, наука у них на месте не стояла, это точно. И как ловко их корабль прыгал с орбиты на орбиту, все наши баллистики в один голос говорили, что это невозможно... И ракету нашу они двигателем сожгли километрах в двадцати, не меньше... Очень горячий выхлоп, но вроде термоядерный должен быть горячее...
Он повернулся к полковнику:
В общем так, товарищ полковник. С этим сами разбирайтесь, мне некогда. Только в рапорте я эту историю я должен упомянуть, потому что упустили нелицензированный передатчик, за это никого по голове не погладят. С вас полный рапорт с объяснением по третьей категории секретности, копию нам. Офицерам без допуска третьей категории ничего не объяснять, да и третьей категории... а, скажите, шпиона ловили. Давайте вот как сделаем. В вертолет вы все не влезете, мы сейчас по рации вызовем машины, вы своих вывозите машинами сразу в часть. А я это заберу (Рудольф махнул рукой на аккумулятор и китель) и полечу сразу в Гондор. Только осторожнее, под дно берите, там же отпечатки пальцев могут остаться.
Рудольф передал полковнику микрофон вертолетной рации и некоторое время с нарастающим раздражением наблюдал, как он ругается со своим дежурным по части и объясняет, куда прислать машины. Потом он закинул ноги в кабину, закрыл дверь и сказал пилоту - «Заводи».
Пилот послушался не сразу, вместо этого он обошел вертолет и закрыл двери десантного отсека. Ну да, правильно, до Гондора путь неблизкий, горючее надо экономить. Потом пилот угнездился в своем кресле, переключил тумблеры. Завизжали турбины, замигали габаритные огни. Вертолет тяжело захлопал винтами и поднялся в воздух. Рудольф с некоторым злорадством поглядел на оставшегося в облаке пыли полковника, взялся за рацию и переключил на свой канал.
Ромашка, это Странник. Ромашка?
Ромашка слушает. Что с пациентом?
Пациент ушел, санитары лохи. Он тут пару шмоток бросил. В дактилоскопической лаборатории кто-нибудь есть седьмой категории? Должны быть, тащите их срочно. Если спят — поднимайте по сбору. И пришлите их сразу на аэродром. И пусть поднимут сразу по базе отпечатки пальцев полковника Сергея Василия, часть 5664, и ефрейтора Дмитрия Ивана, из той же части, расквартирована под Умбаром. Они за один из предметов брались оба, чтобы их пальцы сразу отсеять.
Странник, вас понял. Сергей Василий, Дмитрий Иван, часть 5664. Что-нибудь еще?
Криптографисты запись получили?
Да, работают. То же самое, пока ничего понять не могут. Вроде морзянка, но ни одной буквы не понятно. То есть все точки и тире ясные, но код вроде бы не Морзе. С орбиты сначала, когда они передавали повторяющееся сообщение, работал автомат или электромеханический ключ, двести знаков в минуту, а потом они почему-то перешли на ручной ключ, но тоже быстро, почти сто знаков. А на поверхности — он все время рукой стучал, причем, похоже, просто кнопкой, вообще без телеграфного ключа. Начала и концы сигналов какие-то смазанные. Или просто передатчик плохой. И большие паузы, после длинных реплик — больше минуты, такое впечатление, что он руками раскодировал принятое и руками кодировал ответ. Но все равно довольно быстро у него выходило.
Ромашка, вас понял. Ну, теперь текста у них больше, может быть понятнее станет. И если он руками кодировал, это не может быть сложный шифр, а раз они говорили долго — это вряд ли может быть одноразовый блокнот. А, и еще. Он был в военной форме, вроде бы в майорской. Пробейте по базе, были ли за последнюю неделю нападения на офицеров, особенно в чине майора. Даже если квартиру ограбили. Вообще, все происшествия с участием военных за последнюю неделю поднимите, но мне сводку подготовьте только по майорам.
Странник, вас понял. Что нибудь еще?
Нет, остальное на месте. Конец связи.
Вертолету пришлось садиться на аэродроме, они несколько раз пытались пробить разрешение на вертолетную площадку возле конторы, но Совет так и не разрешил. С другой стороны и правильно, незачем привлекать к конторе лишнее внимание. Там их ждали две машины, передвижная дактилоскопическая лаборатория и его персональная машина. Водитель сразу отдал ему «сводку по майорам». Она была недлинной, и внимание Рудольфа сразу привлек инцидент в коррекционном лагере номер 4325-бис два дня назад. Майор из управления приехал в лагерь проводить индивидуальную работу. Воспитуемый номер 2128506 его избил, снял форму, отобрал оружие (а конвой куда смотрел? Что у него там за такая индивидуальная работа была, что он остался с оружием наедине с воспитуемым? Половую нужду справлять?), взял в заложники водителя, уехал. Водителя нашли в километре от лагеря, привязанным к дереву, машину и воспитуемого не нашли. 4325-бис — это где?
И второе происшествие в Умбаре, вчера вечером — некий Михаил Александр, рабочий судоремонтного завода, шел по улице, возвращался с вечерней смены, нес купленные в магазине продукты, к нему сзади подскочил человек в майорской форме, вырвал сумку с продуктами и убежал. Пострадавший сообщает, что форма у человека была по размеру, но грязная, мятая и рукава кителя полуоторваны.
В конторе он сразу запросил полную сводку по всем происшествиям с военными, местоположение лагеря 4325-бис и досье на воспитуемого номер 2128506. На экране появилась изрядно побитая физиономия с безумным взглядом и ввалившимися щеками. На посланца Земли выглядит непохоже, но... Рудольф вывел на экран фотографии, которые пересылали земляне. Форма лица похожа, только как-то он там... да, мордатее вышел. Нет, вроде все-таки похож. Воспитуемый упрекался, как обычно, в религиозном экстремизме, нарушении паспортного режима, введении в заблуждение представителей власти и почему-то в жестоком обращении с детьми. Почему? Ладно, запишем в загадки. Звали его Олег Олег, а землянина — Олег Злотников — еще совпадение. Рудольф поставил себе галочку — добиться от управления коррекции, чтобы у сектантов все-таки в досье где-то писали их полное имя, фамилию и отчество, как они представляются. Не обязательно на карточке, но чтобы в досье оно было, хотя бы в секретной части.
Взят на воспитание он был патрулем в районе брошенного лагеря 1298 пятого травня.... так, а когда по словам землян он должен был садиться... четвертого травня, так? А где? Рудольф полез в карты. Лагерь 1298 располагался в верховьях Андуина, недалеко от реки, в тылу старого укрепрайона. А рассчетный район посадки, как передали земляне, находился в пятистах километрах на восток, но... Так, четвертого травня в зоне патрулирования части 3777 — в которую попадает лагерь — видели на левом берегу Андуина грибовидное облако и слышали грохот. Было дано распоряжение провести радиационную разведку, как раз в процессе разведки и поймали того воспитуемого. То есть, если он садился аварийно... вроде, все сходится.
Ну ладно, старорусского у нас никто не знает, но он же вообще не говорит на современном языке и при нем должно было быть оборудование, земляне что-то говорили про катапультируемое кресло, радиомаяк и скафандр с парашютом. Да, черт возьми, даже если он снял скафандр, на нем же одежда должна быть из какой-нибудь синтетики и с этикетками. Нет, земляне передали — под скафандром на нем был серый костюм из хлопчатобумажной ткани (гиперприводы строят, а ничего лучше хлопка не выдумали, хе хе) с этикетками «Made in Free Pipla-pipla of Shinzhzian» (что это за страна такая, и что такое Pipla-Pipla?) и лошадь нарисована. Как же вышло, что его засунули в коррекционный лагерь как простого сектанта???
Рудольф хотел было набрать номер дактилоскопической лаборатории, чтобы сказать им получить отпечатки беглого воспитуемого номер 2128506, но они позвонили первыми, в большом возбуждении. Аккумулятор был весь облапан человеком, которого они уже пробили по базе, и это был именно беглый воспитуемый номер 2128506, а главное...
Главное, товарищ капитан, там еще есть... как бы объяснить, в общем, там крышка аккумулятора мягкая, а на ней выдавилось... В общем, он, похоже, чертил на бумажке, а бумажку клал на крышку аккумулятора. Там сверху ряд точек и тире, непонятный, а ниже тоже точки и тире, тоже не очень понятно, но там хотя бы буквы четко понятные, морзянка — точка — Е, два тире — Т... И рядом наоборот, сначала понятные буквы морзянкой, а потом прямо под этим ряд непонятных.
Рудольф секунд пять переваривал сказанное, а потом закричал в трубку:
К криптографистам, немедленно!
Мы еще не все разобрали, он бумажку двигал несколько раз...
Что разобрали — немедленно к криптографистам, сейчас, бегом! Что еще разберете — тоже немедленно, немедленно, даже мне только потом докладывайте, сразу все криптографистам.
Перейдя в состояние лихорадочного нетерпения, Рудольф просмотрел остальные досье. Так, еще одно происшествие — позавчера ночью эшелон с лесом прибыл в Умбар, но вместо часового на задней площадке вагона остался только автомат и подсумок с магазинами. Ведутся розыски. Данных о дактилоскопическом обследовании автомата и тормозной площадки не было, скорее всего его и не делали, но картина в голове у Рудольфа сложилась вполне отчетливая. И сразу стало ясно, как он за два дня так далеко добрался — от лагеря почти до окраин Умбара.
Он набрал еще один телефонный номер:
Максим?
Да, товарищ капитан.
Бери вертолет и дуй немедленно в корлагерь 4325-бис, там два дня тому сбежал воспитуемый. Ставь всех на уши, если надо — тряси корочками, но проследи все его контакты, с кем из воспитуемых он говорил, кто из персонала что-то слышал или заметил. Его майор упустил, майора немедленно под трибунал и в бумагах запиши — грубое нарушение правил обращения с воспитуемыми, приведшее к побегу, номер статьи в уставе сам посмотри, ну и что там за утрату формы и оружия по халатности полагается, я не помню. И еще, они, вроде бы, до сих пор не нашли машину, на которой он уехал. Пусть железную дорогу прочешут. Как что-то интересное или непонятное, сразу мне, если буду спать — пусть будят.
Так точно, товарищ капитан. Разрешите вопрос?
Да.
Этот воспитуемый — землянин?
Много будешь знать... а впрочем, черт с тобой. Да, скорее всего, землянин, но это шестая категория допуска, я тебе под свою ответственность говорю. Все понял?
Так точно.
Выполняйте.
Потом он набрал еще один номер и потребовал переводчика со старорусского. Что значит дома, он погоны носит? Носит. По сбору, норматив пятнадцать минут, с тревожным чемоданом, время пошло, я засек. И сразу подготовьте на него бумаги на седьмой уровень секретности. Что значит в досье нечисто, у нас другой переводчик есть? Вот и готовьте.
Вскоре принесли расшифровку. Рудольф немного читал на старорусском, но было ясно, что дело плохо. Похоже, силами одного только старорусского переводчика тут было не обойтись. Он затребовал еще переводчика со староанглийского, и взялся читать то, что ему принесли.
Код был очень простой, они брали обычную морзянку и кодовое слово, тоже набранное морзянкой. Потом они рассматривали точку как 0, а тире как 1 (или, возможно, наоборот). Точно так же они рассматривали межсимвольные и межбуквенные промежутки. Потом они объединяли по исключающему или символы с паузами кодового слова, а паузы с символами. Получалась морзянка с заменеными символами и перемешанными межсимвольными паузами. Несложно кодировать вручную, и неудивительно, что она примитивными средствами вроде частотного анализа не бралась, а для более сложных средств анализа не хватало образцов текста. Кодовое слово было «новосибирск,кропоткина,двадцать-пять-пятнадцать».
Новосибирск — слышал такое, а кто такой Кропоткин? Рудольф набрал запрос к Информаторию, ответ был — Кропоткин Петр Алексеевич, 27 ноября 1842 — 8 февраля 1921, князь, известный теоретик анархизма. Как интересно. У них там на Земле анархия? И что означают цифры? Они до сих пор живут в многоквартирных домах? При анархии??? Рудольф перешел к собственно радиообмену.
Поверхность: алфа-та ме олег прм
(пауза пять секунд)
Спутник олег, ю цел-та? мы-та тут не знам. Ме аня, помни ме бездень, прием.
(пауза тридцать секунд)
Поверхность: 22 февр
(пауза три секунды)
Поверхность: ана пмй свст та кмптр та ме рукми кдрт прм.
(пауза четыре секунды)
Спутник: ок, буду короче.
Поверхность почти без паузы: ана пмй свст стп кома прм
(пауза четыре секунды)
Спутник: ок как дела та прием
(пауза восемьдесят секунд)
Поверхность: делата ттл снафу в бегах крблт сбили сгрл крсл сгрл скфдр кмптр скрали недл силдел кнзлгрт не верт чт с земл жрат неча скрал трнзстр што не сели прм
(пауза четыре секунды)
Спутник: тя поняла ужас-та! как скафандр скрали??? Пацанов не пустили хатели сбить сажгли рокет двиглом. што планирушь делать?
(пауза десять секунд)
Поверхность: ана втф пмй свст стп .? брб
(пауза тридцать секунд)
Поверхность: скфндр длн стори сам не зна есл честн ттл снафу тк ме отсда плс асап прм
Спутник: ок де и чем тя сбили прием
Поверхность: сто км рокет не рдр мб ифраред лзр нзна прм
Спутник: откуда рокет вход в атмасферу был 600 км от гародов та прм
Поверхность: там стар ард автмтк нврн тут гноцид нуки сто лет тому брб (пауза двадцать секунд) ме где лтел там тому бил грд посадка нврн их ард прм
Спутник: типа тя поняла ужас-та а де нет ард-та знашь-та прием
Поверхность: откда (пауза десять секунд) слш вртлкт не мгу еот
Спутник: вртлкт?
Поверхность (открытым текстом): вертолёт бля еот
Спутник (закодированно): чмок еот
Реплики со спутника были более-менее ясны, смущало только вставляемое в неожиданных местах -та. А послания Олега... Ана пмй свст стп кома — гм, начать с того, что он заменил в её имени я на а, видимо потому, что код морзе у буквы а короче. Это понятно. Ладно. стп кома (comma?) - и Аня перестает использовать запятые, потом он похожей фразой заставляет ее перестать использовать точки и вопросы, а на самом деле вообще знаки препинания, то есть стп — stop? А что такое пмй свст? Свист? Совесть? Что надо сделать с совестью? Поймать?
Нет, разобрать такое он, возможно, смог бы, если бы было время, но воспроизвести...
Переводчики пришли только через полчаса, небритые и заспанные. Рудольф проверил у них свежеполученные допуски и, более не говоря ни слова, положил перед ними на стол распечатку.
«Русак» похлопал глазами и сказал:
Это не старорусский
Я в курсе, что это не старорусский.
Так, вроде, и так понятно?
Во-первых, не все. Во-вторых, мне мало, чтобы было понятно. Мне надо, чтобы вы смогли быстро переводить мои слова на этот жаргон и быстро переводить обратно ответы.
Ну, это недели две потребуется, и еще образцы...
Даю полчаса. Других образцов нет. Из кабинета не выходить. Время пошло.
Специалисты хлопали глазами и смотрели то на распечатку, то на Рудольфа
Товарищи офицеры, я не понял. Вам дан приказ, выполняйте.
«Англичанин» неловким движением поднял руку к фуражке и неуверенным голосом сказал «слушаюсь». Удовлетворенно кивнув головой, Рудольф пошел к кожаному дивану, снял ремень, сапоги и китель, лег и быстро заснул.
Разбудил его только под утро звонок Максима. Угнанную машину нашли на железнодорожных путях. Поезда по этой ветке ходили нечасто — в среднем, два раза в неделю поезд с лесом и раз в неделю поезд с новой партией воспитуемых. Машина стояла там с открытой водительской дверью, с включенным зажиганием и на холостом ходу. За два дня она сожрала весь бензин. На капоте были вмятины, словно по нему кто-то прыгал. Отпечатки пальцев на руле, бардачке, дверце и капоте, как и следовало ожидать, совпадали с отпечатками Олега. Недалеко от машины нашли и часового с поезда, у него были сломаны рука, нога и два ребра. Он так и провалялся все это время под откосом. Он был сильно обезвожен, температурил, бредил и часто терял сознание, но смог рассказать, что его догнала в полной темноте машина без фар, из которой, прямо сквозь ветровое стекло, выскочил человек в развевающемся плаще, которым махал как крыльями, взлетел на тормозную площадку, а что было дальше — он не помнит. Ветровое стекло было абсолютно целым, так что пролезание через стекло следовало списать на бред, и развевающийся плащ, наверное, тоже, но выключенные огни как-то слишком уж хорошо совпадали с рассказом лейтенанта, обезоруженного во время облавы.
Водитель и охранник из наряда по конторе лагеря были связаны в одинаковой манере, их собственными ремнями, как и лейтенант во время облавы. Ага, один стандартный прием уже изучили. Немного, но чем лучше знаешь противника - ... Еще одна занятная деталь — за день до побега он убил председателя совета воспитуемых (при невыясненных обстоятельствах сломал ему шею) и был назначен председателем. Рудольф слышал о такой практике в воспитательных лагерях, и считал ее опасной, все-таки кандидаты в совет воспитуемых должны подвергаться какому-то более тщательному отбору, чем только по жестокости и крепости кулаков, но как-то не считал это своей проблемой и вообще, вроде бы, не дело их конторы вмешиваться в дела коррекционной системы. В этом случае был весьма конкретный повод поставить этот вопрос перед Советом.
При взятии на воспитание он был в крайне истощенном состоянии, весь избит, и в эшелоне потерял сознание. Поэтому его на узловом пункте поместили в больницу, где он провел три дня. Врач в больнице отмечает, что на современном языке он не понимал ни слова, пытался разговаривать по сектантски (на старорусском???) и объяснялся жестами, но попросил зубную щетку, сектанты ими не пользовались, жевали дубовую смолу.
В первый день в лагере он тоже, похоже, действительно не знал языка, за что немного претерпел от совета отряда, и в палате он общался только с одним пацаном из сектантов. По-видимому, у него он и научился современному языку, потому что к третьему-четвертому дню воспитуемые уже отмечали, что он неплохо разговаривал и все понимал на современном языке. Пацан этот уже был в разработке у лагерных особистов, но они боялись заносить в компьютер то, что он рассказывал, поэтому Рудольф получил только то, что передал Максим. Пацана звали Иерофан, его взял тот же патруль в тот же день, что и Олега. Олег действительно был с Земли, много рассказывал про Землю, но не очень понятно. Говорил, что там были войны. Триста лет землей правили папуасы, потому что у них была самая организованная вооруженная сила и они единственные могли строить легкие авианосцы. Потом была война за независимость, в ней участвовали три Олеговы прадеда. Вся территория России уже скоро сто лет была независима, только там были разные государства — Уральско-Сибирская конфедерация, из которой был Олег, а европейская часть России входила в Евросоюз, а штаб-квартира Евросоюза была, вроде бы, в Бобруйске. Сам Олег называл себя фримен уоррар, что означает «свободный мужчина, воин», а «воин» на самом деле означает только то, что он приписан к ополчению, на самом деле он ни разу на войне не был, только шесть раз на двухмесячных сборах. Его конфедерация участвует в войне против папуасов в Индокитае, но там только добровольцы, ополчения не собирали, официально они не в состоянии войны. Сам он прилетел устанавливать контакт от имени некоей группы «Потерянный ковчег», но решил сначала осмотреться на планете. При посадке его сбили (чем — он сам не понял), корабль взорвался и сгорел без остатка, он еле выскочил в одном скафандре.
Самое главное, Иерофан своими глазами видел, трогал и даже надевал олегов скафандр, но что произошло дальше и как они оба оказались в лагере, Максим как-то не совсем понял. Самое внятное из его рассказа — что когда его арестовали, он был в скафандре, но патрульные посмотрели друг на друга и спросили друг друга - «тебе проблемы нужны?» - и отобрали скафандр и куда-то, наверное, спрятали, потому что Иерофан ничего больше про скафандр не знает.
Рудольф распорядился везти Иерофана в контору. Максим предлагал его в расход, но Рудольф его обругал. Он сказал: «Что мы, изверги что ли, в расход. И ведь этот Иерофан, он же практически единственный, с кем Олег более-менее приятельствовал на этой планете. Вряд ли он сильно ценен как заложник, но других-то заложников нам точно нигде не достать. Поэтому его никак нельзя в расход, и вообще лучше поберечь». Кроме того он велел Максиму лететь (вертолет не долетит? Ну бери самолет... да зачем наш, ты его полдня прождешь, реквизируй, что ты как людей, так в расход, а как самолет добыть, так будто маленький) в воинскую часть 3777, собрать всех, кто был 4 травня в патруле в районе брошенного корлагеря 1298, в том числе обязательно офицеров. Вот из них можно парочку рядовых даже и в расход для острастки, но, главное, любой ценой найти скафандр, который они при аресте забрали у Иерофана, или если они скафандр пытались уничтожить, то все, что от скафандра осталось. Если пытались сжечь, то лучше даже землю на полштыка лопаты с этого места собрать. И всех, кого не в расход, всех тоже везти в контору, но с Иерофаном контактировать не давать. Для конвоя... ну возьми ты там пару солдат для конвоя, что опять как маленький? А трибунал... а зачем тебе на трибунале-то быть, ты же даже не свидетель, ты в компьютер записал, что майора такого-то под трибунал, а дальше пусть они сами разбираются.
После этого он вернулся к переводчикам. Посмотрев на часы, он не стал ругать специалистов за задержку. Вместо этого он предложил им еще один образец — текст автоматической передачи, которая повторялась каждые пять минут с геостационарной орбиты до начала сеанса с Олегом, и снова начала повторяться после окончания сеанса. «Русак» некоторое время похлопал глазами, но быстро начал переводить: «альфа альфа альфа альфа альфа. олег, это альфа. Нам не позволили сесть или искать с низкой орбиты. Мы оставили ретранслятор на стационарной орбите, на меридиане самого (полночь?) северного города. Олег, если ты жив, выходи на связь как можно скорее. Мы слушаем непрерывно на этой волне, передатчик не менее 13.5 вт. Повтор через 300 секунд. Прием».
Хорошо. По крайней мере, похоже на правду. Теперь вопрос — что такое ард?
Точно не знаю, но по контексту похоже на anti-rocket defense, противоракетная оборона.
А что такое та?
Точно не знаю, похоже на артикль, они его ставят после ключевых слов в предложении, как существительных, так и глаголов.
А что такое де?
Похоже, это просто «где» они так пишут.
По каким правилам передатчик на поверхности сокращает слова?
Как мне показалось, довольно хаотически, только одинаковые слова он старается сокращать одинаково, и главным образом за счет пропуска гласных, но не всегда. Гласные с короткими кодами морзе он оставляет чаще, а ы, э, ю, я вообще не использует.
Похоже на правду. Готовы побеседовать с ними сами?
Э... наверное. Товарищ капитан, а можно вопрос?
Пожалуйста.
Это... это земляне?
Вас предупреждали об ответственности, с которой сопряжен седьмой уровень допуска?
Э... да.
Не понял?
Т... Так точно.
Еще вопросы есть? До особого распоряжения остаетесь здесь. Я надеюсь, это ненадолго, но... Тревожные чемоданчики с собой?
Н... нет.
Ладно, я скажу дежурному, вам принесут смену белья, зубные щетки и постельное белье. Тут за дверью есть спальное помещение, спать будете там. Там же есть умывальник и унитаз.
На организацию передатчика и шифровальной программы ушло еще полчаса, в течении которых Рудольф смог умыться и выпить кофе с гренками. Наконец, когда все отрапортовали готовность, Рудольф размял пальцы рук, откинулся в кресле, заложил руки за голову и начал диктовать:
Алфа-та ме опять олег прм
«Русак» застучал по клавиатуре. Потом радист, глядя на экран компьютера, застучал ключом, пытаясь, по мере сил изобразить почерк Олега. В динамиках запищала морзянка. Ответ последовал быстро. «Русак» сразу начал переводить с экрана:
Олег, это Аня, напомни день рождения Кати.
Твою мать. Шифры у них примитивные, а... ы... што ж делать-та? Ладно, попробуем так:
Скажи, 31 июня.
Ответ последовал быстро, но явно обескуражил и радиста, и «русака». Рудольф достаточно плохо понимал морзянку со слуха, поэтому он посмотрел на них обоих вопросительно.
А... это уже чистый старорусский идет, причем открытым текстом. Говорит «вы что там, земной календарь уже позабывали?».
Понятно. Ну ладно, все равно, если она согласна разговаривать, попробуем поговорить. Пишите кодом, но на старорусском: «я бы предпочел сохранить шифрованный канал»
Ответ закодированный - «а зачем, собственно?»
Пишите: «у нас на планете другие приемники есть»
«ОК. Только вы бы представились для начала»
Рудольф
«Сикорски?»
Не смешно.
«Зато про войну. Освободите эфир, мы Олега ждем.»
Вот нахалы. Нет, это не пишите. Пишите: «Вы Олега не дождетесь, он у нас»
«А вот пусть он за вас...» что? Не понял... А, сейчас. «А вот пусть он за вас похлопочет, а мы рассмотрим».
Туше. Нет, это тоже не пишите. Сейчас.... а, во: «А как же он может похлопотать?»
«Для начала сказать день рождения Кати»
Первое июля
Не понял ответа. Можно словарем воспользоваться?
Пожалуйста
«Русак» некоторое время листал словарь, потом все-таки перевел:
Не паясничайте, говорит.
Второе июля.
Опять не понимаю... сейчас - «русак» снова зашелестел страницами - «дырку вы от бублика получите, а не Олега, он уже давно тю-тю. И почему вы думаете, что у него только две знакомые девушки?»
Мда. Самое обидное, что она права. Это тоже не пишите. Пишите: «скажите, он генетически модифицированный?»
«А почему вы так решили?»
Бегает быстро, сволочь.
«Да, он такой. В смысле, да, бегает быстро, но нет, он не сволочь, он хороший. И он не модифицированный. У нас это запрещено».
Пишите: «ладно, разберемся. А правда, что у Олега три прадеда с папуасами воевали?»
«Один точно воевал, про двух других не знаю. Спрошу. В общем, про прадедов интересно, но я все-таки хочу день рождения Кати».
Пишите: «а что еще вы хотите?»
«Вообще мы хотим установить контакт. Но сейчас мы хотим спокойно сесть в согласованном с Олегом месте, с разумными гарантиями, что нас не будут пытаться сбить, и забрать Олега».
Ну, контакт вы уже установили.
«Это не контакт, это (шелест страниц словаря, причем, как заметил Рудольф, переводчик полез в конец словаря, в приложение с нецензурной лексика) издевательство. Я правильно понимаю, что вы из того же самого кокона, из которого был этот ваш предыдущий... (переводчик опять зашарил в словаре) личинка с которым мы разговаривали?»
КОМКОН
«Вот я и говорю кокон»
Барышня, простите, но чего вы хотели? Ведь вы сами сказали, что представляете какую-то частную контору, а требуете, чтобы с вами серьезно разговаривали.
«Я не барышня, я фривуман»
Хорошо, фривуман. А когда вы выйдете замуж, как вы будете называться?
«Тоже фривуман»
А Олег фримен, ага. А почему именно фри? Такие, которые не фри, у вас там есть? И почему просто фривуман, а не фривуман уоррар?
«Теперь больше уже нету, у нас все фри. За то Олеговы прадеды с, как вы их называете, папуасами и воевали. А не уоррар потому, что мои родители считали, что это не женское дело, и я тоже так считаю. Так вот, насчет серьезно разговаривать. Посмотрите на ситуацию с нашей стороны. Мы представляем частную контору, но возможности нашей группы подтверждаются наличием у нас гиперпривода и ансибля, а про вас-то мы знаем только то, что вы живете на поверхности планеты, у вас есть рация, вы знаете морзянку и немного старорусский, и вы умеете ломать детские шифры. Все остальное про вас — даже то, что вас зовут Рудольф и вы из кокона — мы знаем только с ваших слов. Если мы с этим придем к нашим официальным лицам, нас же на смех подымут, скажут, что за (шелест словаря) проходимца вы нам тут притащили.»
Во первых, дорогая фривуман, не кокон, а КОМКОН. Во вторых, на нашей планете рация бывает далеко не у каждого. Вы это, наверное, не могли не заметить. В третьих, я знаю слова «фримен уоррар» и даже что они значат. В четвертых, а разговаривать с незнакомыми мужчинами — это по вашему женское дело?
«Я и говорю кокон. Про рации — да, мы это заметили, но от этого вы в наших глазах становитесь только еще более подозрительной личностью. А про уоррар — это нас убеждает только в том, что вы говорили с кем-то, кто говорил с Олегом. Чтобы убедить нас, что вы можете говорить с самим Олегом, я уже сказала, что нужно. А насчет незнакомых мужчин — худшее, что вы мне можете сделать — это (шелест словаря на страницах приложения с нецензурной лексикой) изнасиловать мозг, но это я уж как-нибудь переживу.»
И как же мне доказать, что я не проходимец?
«Если вы действительно хотите серьезного разговора — ну, ребята же во время первого контакта вашим личинкам говорили, что передайте по вашей широковещательной сети, что вы устанавливаете контакт с Землей, и что от лица планеты уполномочен говорить такой-то. Или такие-то. И фотографию, а лучше видео. Мы уже ваш телевизионный формат читать научились, разберемся как-нибудь. Тогда мы дадим этому человеку или этим людям ансибль и свяжем с официальными лицами. Ну, с ООН у нас отношения сложнее чем хотелось бы, да и им самим не до контактов с потерянными колониями, но если хотите именно правительство, это самое похожее на правительство в вашем понимании слова, что у нас есть. Они даже себя мировым правительством считают. И, в принципе, мы их эмиссара тоже можем с вами связать, если вы хотите именно правительство. Но он тоже хочет говорить с вашим, не знаю, с кем-то, кто известен всей планете, а не с рудольфом из кокона».
Вам же тогда же ответили, что это абсолютно невозможно.
«А ребята вам тогда же ответили, что по такой схеме устанавливались контакты со всеми колониями, до которых мы долетели на гиперприводе. В том числе одна только наша частная контора установила таким образом три контакта. И, открою вам секрет, на двух из этих колоний нам тоже начали с рассказа, что это невозможно, а на одной из этих двух даже с рассказа, что это абсолютно невозможно. Но в итоге все оказалось возможно и все остались довольны.»
У нас не такая ситуация, как на других колониях.
«Возможно, но не обязательно. Мы — в смысле, не наша группа, а Земля в целом - установили контакт с двадцатью колониями, поэтому, простите за откровенность, мы, наверное, лучше вас представляем, какие вообще бывают ситуации и почему. Впрочем, если вы можете предложить другой способ убедить нас и наших официальных лиц, что вы представляете значительную часть населения колонии, а не просто рудольф из кокона — мы готовы его обсудить.»
А если Олег за нас, как вы выражаетесь, похлопочет?
«С Олегом мы будем разговаривать о конкретных вещах — например, где высадиться чтобы его забрать, или если с этим сложно, как ему передать личные вещи, земную еду, нормальное коммуникационное оборудование наконец. Но Олег ведь, как вы сами отметили, тоже не официальное лицо. То есть он, конечно, подтвердит, что у вас, кроме рации еще есть, скажем, вертолет и пеленгатор, но вряд ли это сильно увеличит ваш вес в глазах наших официальных лиц».
А если он подтвердит, что мы здесь действительно контролируем ситуацию?
«Что значит контролируете? Если вы контролируете ситуацию, почему вы тогда не можете сообщить людям о контакте? Потому что боитесь потерять контроль? Но ведь это означает, что у вас только, в лучшем случае, иллюзия контроля. Далее, если вы контролируете ситуацию, вы ведь уже пять ваших дней имеете олеговы фотографии и знаете его имя, приметы и как он был одет — а он все это время сидел в концлагере, и вы не могли или не хотели его оттуда достать. О каком контроле может, извините, идти речь? Вы не контролируете собственные концлагеря, вы не контролируете противобаллистические ракеты, которые стартуют с заброшенных баз, вы контролируете хорошо если десять, а скорее всего только пять процентов поверхности суши, вы не контролируете пространство в радиусе трехсот километров от поверхности, вы боитесь говорить с нами открытым текстом, вы не можете сказать правду по телевизору — это только то, про что мы точно знаем, что вы не контролируете, а я еще готова поспорить, что вы вообще в телевизоре показаться не имеете права. Зачем вы врете про контроль, это же даже не смешно. Освободите эфир, траханый рудольф из кокона, мы ждем Олега. Конец связи».
Стерва. Нет, это не пишите. Пишите «до связи».
Рудольф опустил голову на руки и задумался. Такому унижению его давно не подвергали, да еще в присутствии троих ниже по званию. Самое обидное, что логика Ани была совершенно бесспорна. Если я не могу показаться в телевизоре, то какая я власть? Зачем со мной разговаривать, и о чем? Что вообще такое власть, если ты можешь реквизировать самолет и пустить в расход человека, но не можешь показаться в телевизоре и работать в эфире открытым текстом? Интересно, сколько этой Ане лет? Олег по виду вроде достаточно молодой, в досье написали 17 лет, это 20 земных, они от балды пишут, но все-таки ему не может быть сильно больше двадцати земных. Максимум двадцать пять, пацан. С Аней он разговаривал достаточно, как показалось Рудольфу, панибратски, значит, наверное, они примерно ровесники, да и она со своими чмоки... И она, как случайно выяснилось, не замужем, но вообще-то у них бывают замужества. И эта девица его так провезла мордой по неструганым доскам — или у нее за спиной коллегия советчиков сидела?
Радисту тоже придется ночевать в карцере, который он назвал специалистам «спальной комнатой». И что с ними всеми потом делать? Досье, как правильно сказал дежурный, у них нечистые, настоящий допуск седьмого уровня им доверять нельзя. Разговаривать с Землей без них я не могу, ну, без радиста справимся, а без переводчиков - ... Так что, пока не поймаем Олега, им сидеть здесь, и какое-то еще время, пока не разъясним Олега, а потом куда? В расход? Нет, правда? Не получается ли, что единственный для них шанс остаться в живых — это открытое установление контакта? И что будет, если... нет, что будет когда они это поймут? Наедине с радиопередатчиком их оставлять нельзя, это точно.
Рудольф с ужасом понял, что впервые столкнулся с противником, который ему не по зубам, и что это противник имеет реальные шансы его поиметь, причем жестоко, и, что еще обиднее, скорее всего сделает это походя, преследуя совсем другие цели и вовсе не имея ничего против Рудольфа лично. И это даже не из-за того, что они так уж сильно умнее, а просто из-за того, что этого противника Рудольф не может посадить в карцер или пустить в расход, а он привык иметь дело только с такими. Слишком привык.
Рудольф открыл сейф и достал из него бутылку «коньяка» — кукурузного самогона, выдержанного в бочках из «дуба» — и четыре стопки. Разлив вонючую жидкость по стопкам, он раздал их радисту и переводчикам, и они молча выпили.